Отлов носорогов в Африке

 Дата публикации: 01.08.2016

Мы готовились к отлову крупных животных, главным образом черных носорогов. Нашим помощником был старый Кен Рэндалл, один из самых опытных охотников Кении. Он хорошо знал, что на этой территории живет больше всего носорогов во всей Восточной Африке, и сам выбрал место для лагеря и отлова животных. Заботу о лагере и о нас взяла на себя жена Кена - Дженни, веселая, добрая и к тому же прекрасный повар. У нас была насыщенная программа. Мы решили, что сначала поймаем одного крупного самца и двух взрослых самок для национального парка Найроби, затем слонят для американца Дона Ханта и уже после этого приступим к отлову небольших носорогов, слонов и кафрских буйволов для нашего зоопарка в Двур-Кралове.

Отлов носорогов в АфрикеОтлов носорогов в Африке

Всем нам не терпелось начать работу. Кен был полон оптимизма и утверждал, что ежедневно нам будет обеспечена встреча с несколькими носорогами, группами слонов, большими стадами буйволов. Для отлова мы отремонтировали два военных «форда». Наши африканские охотники метко прозвали их «хатари» - опасность. Хотя мы вставали затемно и прибегали к всевозможным хитростям, в течение первых десяти дней нам удалось поймать только одного слоненка и двух кафрских буйволов. Дженни над нами подшучивала, Кен выглядел несчастным, а я все высчитывал: если дела так пойдут и дальше, то экспедиция затянется до следующего сезона дождей.

- Кен, где же обещанные стада животных? - спрашивал я его почти каждый день.
- Йозеф, не знаю, не понимаю, это невероятно, - отвечал он. - Ведь шесть лет назад я отлавливал здесь животных для восточноафриканских национальных парков и каждый день мы встречали десять--пятнадцать носорогов. Представь себе, в течение трех недель в загонах у нас было четырнадцать носорогов.

Вероятно, он не представлял, как изменилось положение за последние несколько лет. Территория, отведенная для диких животных, сокращается. Браконьеры орудуют вовсю, рога носорогов, бивни слонов, шкуры зебр, антилоп и обезьян - выгодный товар. Местное население увеличивается с невероятной быстротой. Люди голодают, а у диких животных хорошее мясо.
- Кен, надо действовать как-то иначе. Я поеду в Найроби и поищу Муррэя Уотсона.

Муррэй Уотсон - знаменитый летчик-этолог, знаток Африки, получивший диплом зоолога в Оксфорде.
Я нашел его в области Гарисса, где он проводил исследования, помогая правительству Кении в разработке проекта по заселению левого берега реки Тана. Уотсон пообещал прилететь к нам через две недели на своем небольшом двухместном самолете, а пока нам надо было найти и подготовить для него площадку. Невдалеке от лагеря, за скалистым хребтом, оказалось 120 метров более или менее ровной площади.

Кусты, термитники и бугры мы выровняли, скосили траву, даже сшили из простыней мешок для определения направления ветра. Наконец Муррэй прилетел. Передатчика у нас не было, и мы договорились о системе сигнализации в процессе работы. Перед самым рассветом выехали к огромному баобабу, стоявшему на краю большой равнины в 10 километрах от лагеря, где мы условились ждать Уотсона. Едва забрезжил рассвет, как самолет поднялся в воздух для осмотра местности.

Увидев носорогов, слонов или буйволов, он тут же подлетал к баобабу и подавал нам знаки: взмах крыльями - носорог, штопор - слоны, восьмерка - буйволы. Потом он улетал туда, где были животные, а мы ехали по бушу за ним. Когда он приближался к найденным животным, о которых сообщил, то взмывал на большую высоту и кружил над ними. Мы медленно ехали в направлении к центру круга. В этот момент Муррэй, как орел, падал к земле, точно указывая нам, где находятся животные. Наконец у нас появились шансы на успех. Вначале мы поймали нескольких детенышей носорогов, чтобы самим попривыкнуть и успокоить наших местных охотников, потом решились на отлов взрослых носорогов. Мы сменили хлопчатое лассо на канат из сизаля и приготовили специальные пули с усыпляющими средствами.

Сначала мы поймали большого десятилетнего самца с прекрасными толстыми рогами. Мы искали взрослую бездетную самку, но безуспешно, удалось только поймать почти взрослого детеныша. При отлове еще одного счастье нам изменило. Его мать, мощная самка, напала на нас и, когда детеныш уже почти был в петле лассо, обежала «джип» и подняла заднюю часть машины, колеса которой начали вращаться в воздухе вхолостую. Малыш успел убежать. Через некоторое время мы все же поймали и детеныша, и его бесстрашную мать. Поскольку время отлова было ограниченным, мы решили, что самку подарим национальному парку, а пока возьмем ее в лагерь. Как йотом оказалось, этого делать не следовало. Мы выпустили самку в загон с самой толстой оградой. Принесли ей свежих веток, сделали у ограды углубление и туда налили воды. Она злилась, нападала на нас и ни к чему не прикасалась. Детеныша ее мы в тот же день отправили в карантин недалеко от Найроби, чтобы она его не слышала и не чувствовала.

Самка не ела уже три дня. Каждую минуту раздавался ее высокий голос. Я приходил в загон по нескольку раз в день и часами разговаривал с нею. Но она была очень беспокойной. Я набросал ей большую гору свежих веток и пошел спать.

Рано утром первым делом мы всегда шли к загонам с животными. Еще не дойдя до него, я понял, что-то случилось. Загоны вокруг самки были пусты: всю ночь она выкапывала из утрамбованной земли столбы ограды и впустила к себе четверых детенышей. Теперь она спокойно лежала в середине загона на куче веток в окружении малышей. Мы назвали ее Дженни по имени нашей хозяйки. Боясь за малышей, мы с большим трудом изолировали Дженни, а загон починили и укрепили. Но все опять повторилось: всю ночь Дженни усердно работала, расшатала ограду и вновь «присвоила» себе всех малышей. Как только они были рядом с нею, она успокаивалась. Интересно, что она ни разу не пыталась сломать загон в направлении буша и убежать, хотя его стены со всех сторон были одинаковыми.

- Знаешь, старик, теперь я знаю, что делать, - сказал я Кену. - Ее ребенка я не возьму. Не могу я его взять в Чехословакию. Вернем Дженни ее малыша и выпустим их в парк. Это прекрасная мать, Кен, не сердись, но я не могу иначе.

Дженни со своим детенышем живет где-то в масайских саваннах Кении. Я знаю, что в нашем зоопарке ее малышу было бы хорошо. Очень хочу, чтобы они были еще живы, мама и ее малыш, чтобы их никто не убил только за то, что на их благородной голове растут могучие рога, за которые можно получить несколько долларов.