Байбак и серый сурок
В Центральном Казахстане обитает два вида сурков - байбак и серый. Однако сведений о их распространении, особенно в Казахском нагорье, очень мало и до сих пор не известно, где проходит юго-восточная граница ареала байбака и северо-западная - серого сурка. Имеющиеся сведения очень не полны, а, кроме того, большинство перечисленных авторов не отмечали, где какой вид встречается, так как считали всех сурков рассматриваемой территории относящимися к одному виду - М. bobac.
Мнения териологов о видовой самостоятельности байбака и серого сурка вообще и для Центрального Казахстана в особенности расходятся, и в значительной степени из-за отсутствия сведений по распространению и коллекционных экземпляров зверьков из Казахского нагорья.
Выяснено, что байбак, ранее считавшийся типично равнинным сурком, в Казахском нагорье обитает и в горах. Его мы, в отличие от равнинного, будем называть горным. На ряде изолированных горных групп, составляющих северную границу Казахского нагорья, обнаружены зверьки, сочетающие признаки байбака и серого сурка. В статье мы их называем "гибридными". Таким образом, рассматриваем байбака равнинного и горного, а также сурка "гибридного" и серого.
Сурок
При исследовании 39 взрослых байбаков, добытых на равнине в бассейне р. Терсаккан, 17 - в горах Ерментау, Жельтау, Кызылтау и Куу, 19 серых сурков в горах Вахты, Кошубай, Темирши и 5 гибридных в горах Ханкашты и Каркаралинских, выявлено, что байбаки равнинный и горный хотя и имеют некоторые отличия, все-таки составляют единое целое и достаточно хорошо отличаются от серого сурка. "Гибридные" же сурки, имея ряд черт серого сурка, тоже гораздо ближе стоят к байбаку.
Не имея возможности полностью изложить результаты нашего исследования в данной статье, мы можем лишь сказать, что большинство отличий этих двух видов сурков в строении черепа и мехового покрова, описанных И. М. Громовым, Н. А. Бобринским, Б. А. Кузнецовым, С. И. Огневым и А. И. Галкиной, подтверждается и нашими наблюдениями. И лишь относительно строения baculum сурков наши данные расходятся с данными Л. И. Галкиной.
Различия строения Baculum у сурков и байбаков
Baculum сурков, как уже отмечено ранее, имеет значительную индивидуальную изменчивость. Мы провели исследование baculum от 10 взрослых равнинных байбаков из бассейна р. Терсаккан, четырех горных, 10 серых сурков с гор Темирши, Кошубай, Вахты и от одного «гибридного» с гор Ханкашты.
Длина baculum у всех этих сурков одинакова: от 4 до 5 мм. У равнинного, горного байбаков и у «гибридного» сурка одинаково и строение этой кости, но у серого сурка имеются существенные отличия. У байбака лопасть baculum развита лучше, имеет в плане форму, приближающуюся к треугольнику. На лопасти у всех экземпляров были развиты зубчики, часто относительно длинные и острые. Основание этой кости у байбака обычно довольно широкое, приближающееся со стороны плоскости прикрепления к равностороннему треугольнику с сильно закругленными углами. На поперечном разрезе основания baculum плоскость прикрепления его, как правило, ровная, иногда в краниальном направлении даже несколько вогнутая. Вся она представляет собой единую поверхность.
У серого сурка, напротив, лопасть обычно развита гораздо слабее, чем у байбака, и у одной трети экземпляров почти не расширена. Форма ее лишь изредка напоминает треугольник, а обычно неправильная, асимметричная. Зубчики на лопасти развиты гораздо слабее, они короче, массивнее и менее остры, а у трех среди исследованных экземпляров их совсем не было. Основание baculum обычно довольно узкое, вытянутое в дорзо-вентральном направлении, причем верхняя сторона его нередко имеет выемку, всегда отсутствующую у байбака. На поперечном разрезе основания плоскость прикрепления обычно выпуклая. Часто выпуклость имеет форму резкого ребра, разделяющего плоскость прикрепления на две части, находящиеся под углом одна к другой. На каждой части есть хорошо заметное углубление, вытянутое сверху вниз.
У байбака на плоскости прикрепления baculum тоже иногда намечаются два углубления, но они плохо заметны, так как отделены одно от другого лишь очень низким возвышением, а к тому же обе части всегда находятся в одной плоскости. Baculum равнинного и горного байбаков одинаков, а у «гибридного» сурка по большинству признаков он тоже относится к таковому байбака, хотя одновременно имеет некоторые отклонения в сторону серого сурка.
Перечисленные признаки, особенно форма основания и топографии его плоскости прикрепления, позволяют четко отличить байбака от серого сурка. Иное строение baculum тех же видов сурков, описанное в работе Л. И. Галкиной, вероятно, объясняется утерей деталей строения косточки при ее препаровке. А это может случиться, по нашим наблюдениям, при фиксации материала в формалине, от которого кость декальцинируется, т. е. становится мягкой.
При сравнительном изучении 20 скелетов взрослого равнинного байбака, девяти - горного, двух - «гибридного» сурка и 11 - серого мы тоже обнаружили много признаков отличия байбака от серого сурка. Описанию их будет посвящено особое сообщение. Здесь же отметим лишь некоторые отличия. Например, лопатка у серого сурка более стройная, вытянутая, относительно менее широкая, чем у байбака. Отношение наибольшей длины лопатки к наибольшей ширине ее заостной половины у серого сурка равно 3,53-4,47, в среднем 4,01, у равнинного байбака - 2,79-3,71, в среднем 3,32, у горного байбака - 3,05-3,79, в среднем 3,47.
Различия в строении сурков
Каракоидный отросток лопатки у серого сурка относительно и абсолютно значительно длиннее, стройнее, чем у байбака. Так, отношение его длины к наибольшему латеральному диаметру ее суставной поверхности у равнинного байбака равно 0,84-1,08, в среднем 1,00, у горного - 0,80-1,06, в среднем 0,90, а у серого сурка - 1,08-1,31, в среднем 1,24.
Позвоночный край лопатки байбака, при рассмотрении ее сверху, довольно тонкий, ровный, а у серого сурка - массивный, резко утолщенный с медиальной стороны, особенно в месте прикрепления большой круглой мышцы, т. е. в верхнезаднем углу лопатки. Кроме того, позвоночный край лопатки байбака приподнят над ее медиальной поверхностью, чего нет у серого сурка.
Трубчатые кости конечностей серого сурка более стройные и тонкие. Например, отношение наибольшей длины большеберцовой кости к латеральному диаметру ее проксимального эпифиза у равнинного байбака равно 3,98-4,76, в среднем 4,46, у горного байбака - 4,07-4,68, в среднем 4,42, у серого сурка - 4,45-4,90, в среднем 4,69. На суставной поверхности дистального эпифиза этой кости у байбака имеется узкая глубокая длинная вырезка, а у серого сурка она широкая, отлогая, короткая и вообще выражена слабо. Подобные различия наблюдаются и в строении других костей. В целом они позволяют хорошо отличать серого сурка Центрального Казахстана от байбака.
По большинству признаков равнинный и горный байбаки составляют единое целое, но по некоторым, например, по относительной длине локтевого отростка, горный занимает промежуточное положение между равнинным байбаком и серым сурком. Это связано, вероятно, с меньшей роющей деятельностью горных сурков и наличием у горных байбаков признаков серого сурка, возникших в результате гибридизации в далеком прошлом.
Ареал серого сурка в Казахском нагорье лежит приблизительно между 49°30 -47°50 с. ш. и к востоку от 73°30 в. д., переходя на горы Калбинского Алтая и Тарбагатая. Протяженность его с севера на юг около 220 км, а с запада на восток - 600 км, Крайним северным пунктом обитания сурка можно считать горный массив Улькен-Буркитты на левобережье р. Сарыбулак, а наиболее южным - район пикета Карагалы, самым западным - массив горы Котырсельтей. Возможно, при дальнейших обследованиях эти пределы несколько изменятся за счет более западных и южных находок.
В указанных границах серый сурок распространен очень неравномерно. Ареал его состоит из множества островов и островков, приуроченных обычно к наиболее обширным высоким и расчлененным горам, где имеются родники, речки или просто увлажненные долины и распадки с долговегетнрующей разнотравной растительностью.
На небольших изолированных сопках сурки иногда обитают среди ксерофильной растительности, но там они, как правило, очень малочисленны и, по-видимому, находятся в угнетенном состоянии. Несмотря на приуроченность к наиболее высоким и расчлененным горам, сурки в их пределах предпочитают селиться на более мягких элементах рельефа, где глубина мелкоземлистого грунта, необходимого для устройства нор, наибольшая. Поэтому на сплошь гранитных крутых горных поднятиях, иногда почти лишенных почвенного покрова, сурки либо отсутствуют, либо очень малочисленны.
Распространение байбака
По распространению байбака сведений в литературе значительно больше, чем по серому сурку. Однако границы ареала, составленного С. И. Огневым, Б. А. Кузнецовым и В. С. Баженовым в свете современных данных, очень нуждаются в исправлении, особенно на территории Центрального Казахстана. Поэтому мы не описываем его ареал в целом, а останавливаемся лишь на южной и восточной границах, уделяя особое внимание гористым местам, где обитание байбака не было известно. На карте тем не менее нанесены все известные нам пункты обитания сурка, включая и литературные данные.
По нашим наблюдениям, южная и восточная границы ареала байбака выглядят так. От верховьев р. Терсаккан, где небольшие изолированные поселения сурков отмечены нами в котловинах озер Ба-ракколь, Ащиколь и Косколь, она тянется по правобережью р. Бала-Терсаккан, километров на 10 выше устья р. Ащилы, переходит на левобережье р. Терсаккан и мимо оз. Майлы-коль идет к северо-западному углу оз. Тенгиз. Далее она проходит на восток в 4-8 км от оз. Тенгиз к его северо-восточному углу, затем поднимается к оз. Кумколь, тянется на пос. Каракога, потом на пос. Крас-ноярку и, огибая область озер с востока, а затем с юго-востока, достигает изгиба р. Куланутмес. Отсюда граница, почти не переходя на левобережье этой реки, идет вверх по ее течению до устья р. Куркарасу. Далее по левому берегу этой реки тянется к оз. Ба-лыкты, а оттуда на восток - к пос. Красная Поляна. От пос. Красная Поляна идет на пос. Акбастау, с севера огибает массив горы Наршокы, проходя километрах в 12 севернее, и мимо пос. Кызылту тянется на северо-восток несколько южнее пос. 1-ое Мая. Затем граница охватывает с юга горы Куу, северо-восточнее огибает с юга, востока и севера горы Муржик, Эдрей, Аркалык и от них идет к горам Кызылтау, а потом к горам Баян-Аульским. От Баян-Аула граница тянется на юго-запад к оз. Туз, а от него на запад мимо оз. Саумалколь к р. Бала-Шидерты. По этой реке, а затем несколько западнее р. Шидерты, граница идет на север, пересекает ж. д. Целиноград - Павлодар, проходит между р. Селеты и оз. Жайлаулы и поворачивает почти на восток, достигая р. Иртыш в районе пос. Иртышский.
В пределах этой территории байбак распространен неравномерно. В западной части Центрального Казахстана наиболее южные поселения байбаков отмечены нами в предгорьях гор Жаксы-Арганаты, чуть западнее оз. Кумыстыколь, и в глубине гор в котловинах оз. Баракколь и Ащиколь, а В. Фадеевым - еще в 40 км к востоку - на р. Талдысай. Они жили в ровной ковыльной степи и не встречались по долинам, на склонах и на уплощенных вершинах гор, которые здесь невысоки, пологи и имеют пышное разнотравье с ивняками по лощинам. Все поселения находились на высоте 500-600 м, необитаемых нор не встречено, но численность сурков, по словам местных жителей, всегда была невысокой.
Южные границы ареала сурков
При выявлении южной границы распространения байбака в Казахстане во многих местах не удалось выявить приуроченности поселений с низкой численностью бутанов к южной части ареала, не удалось также установить и более южного распространения байбака в прошлом. Это можно рассматривать как свидетельство того, что в последние несколько сот лет не наблюдалось естественного отступления ареала байбака к северу. Анализируя размеры бутанов, Ю. А. Дубровский, С. Н. Варшавский и В. К. Гарбузов пришли к выводу, что наиболее мелкие встречаются у южной границы распространения и возникли позднее, чем крупные в более северных частях ареала. Ю. А. Дубровский, например, связывает появление мелких бутанов с некоторым увлажнением климата за последние 2,5- 3 тыс. лет, благодаря чему дерновинно-злаковые степи, а с ними и сурки расселялись к югу. С. Н. Варшавский и В. К. Гарбузов пришли к выводу, что еще лет 100 назад байбак имел возможность расселяться к югу, и этот процесс приостановил человек, заселивший степь. Наличие на южной границе распространения более или менее сплошных поселений с относительно высокой численностью сурков действительно свидетельствуют об их относительном благополучии и вероятном расселении к югу. Наиболее южные поселения байбака, по расчетам Ю. А. Дубровского, возникли лишь 1,5-2 тыс., а наиболее северные крупные древние - 7-8 тыс. лет назад.
Таким образом, можно предполагать, что байбак появился в Северном и тем более в Центральном Казахстане лишь в конце плейстоцена. Это согласуется с тем, что само возникновение степей в Северном и в Западном Казахстане относится именно к этому времени. Причем в Прикаспийской низменности в предшествовавшее время господствовали темно-хвойные леса из пихты и ели, смыкавшиеся на севере с горной тайгой Уральского хребта.
Распространение сурков в восточном Казахстане
К востоку от ж. д. Балхаш - Целиноград равнинных степей еще меньше, мелкосопочник становится более каменистым и высоким, а поселения сурков еще более мелкими и спорадичными. Например, в районе пос. Спасский завод и Акбастау, где сурки известны издавна, мелкие поселения из 1-5 семей встречаются, по нашим наблюдениям, на расстоянии 3-10 км одно от другого у подножья сопок возле сыроватых разнотравных лощин. Более крупные группы сурчин, обнаруженные в ровной степи в районе пос. Тасмола и Акжар, были уже необитаемыми. Такой характер распределения сурков сохраняется и восточнее, с той лишь разницей, что необитаемых поселений почти не отмечается. Это, несомненно, является следствием меньшей населенности местности людьми.
Севернее г. Темиртау и пос. Колхозное равнинные или всхолмленные степи занимают все большую площадь, и байбаки, начиная от гор Нияз и до поселков Умуткер, Корнеевка, Алгабас, Курама, встречались нам повсеместно, хотя их поселения нередко прерывались на 2-5 км сырыми понижениями, выходами камней, зарослями кустарников. И лишь к востоку от поселков Акжар, Калининское и оз. Саумалколь поселения сурков тянутся почти сплошь на большие пространства, захватывая бассейны р. Ащису и впадающей в нее р. Аксу, а также большую часть мелкосопочных гор Караганды и горы Аир. Однако на южных склонах гор Аир поселения зверьков спорадичны и не доходят на 4-7 км до береговой линии оз. Карасор. Спорадичность обусловлена широким распространением выходов камня, обширными зарослями караганы и спиреи, а также засоленными понижениями, которые особенно часты ближе к озеру.
Южнее оз. Карасор, в прибрежной полосе около 10 км шириной, сурки малочисленны по тем же причинам, но еще южнее, вплоть до пос. 1-ое Мая, обычны, хотя на юг от него быстро редеют и исчезают, далеко не доходя до горы Сарытау. Восточнее пос. 1-ое Мая байбаки еще встречаются возле оз. Саумальколь и в горах Куу; самые южные сурчины отмечены в 5- 6 км к югу от пос. Егендыбулак.
В горном массиве Куу байбаки нередки среди зеленых задернованных холмов предгорий, где заселяют более пологие склоны, седловины и значительно спорадичнее встречаются в глубине гор. Так, в долине р. Дара отдельные поселения из 1-5 семей расположены в 3-5 км одно от другого, в основном на довольно крутых, зачастую скалистых, склонах среди зарослей низкой спиреи и разнотравья. На днище долины сурки почти не селятся, видимо, из-за большой влажности грунта, ивняков и высокотравья. Вверх по склонам они поднимаются до высоты 1100 м над ур. м., устраивая убежища в расщелинах гранитных останков и скал. На окружающей равнине сурки встречаются лишь изредка, но, по опросным данным, на юго-запад достигают массивов гор Каратау и Улькен-Дого-лан, вокруг которых будто бы обычны. Далее к востоку немногочисленные поселения известны в окрестностях горы Токай и километрах в 20 северо-восточнее - около вершин Аиртас, Дос и Достар.
Области обитания сурка
Распространение сурков выясняли объездом территории на автомашине, останавливаясь в наиболее интересных местах на 1-4 дня и совершая в районе стоянки пешеходные экскурсии радиусом в 5-15 км. Повсеместно производили опрос местного населения, для чего каждому опрашиваемому показывали типичную шкурку байбака и серого сурка. Учтены также сообщения геологов, геоботаников, почвоведов и зоологов, работавших в районе наших обследований.
Распределение сурков выяснялось постоянными наблюдениями за ними во время автомобильных и пешеходных маршрутов. Для этого мы вели их детальное описание, а для определения протяженности отдельных частей маршрутов отмечали показания спидометра. Многие собранные опросные сведения проверены участниками отряда.
Основные районы промысла сурков характеризуются сплошным их распределением на обширных пространствах, поэтому учет численности зверьков в этих местах проводился так. На геоморфологической и геоботанической картах выбирали наиболее обширные по площади и наиболее однородные по рельефу и растительности районы. В разных местах района проводили учет численности бутанов сурка с автомашины и определяли среднее число сурков, обитающих в одной сурчине.
С помощью планиметра на карте выявляли площадь района. О площади, занимаемой поселениями сурков в районе, судили по тому, какую часть территории в его пределах они занимали на маршрутной ленте. Затем производили пересчет и определяли примерное число сурков на всем массиве. К сожалению, маршруты пролегали в основном по дорогам, а они в условиях пересеченной местности проходят обычно по наиболее ровным местам, на которых преимущественно и селится байбак. Поэтому площадь, занимаемая его поселениями, в наших расчетах получалась в какой-то степени завышенной, как, возможно, и запасы сурков. Но поскольку на рассматриваемых территориях специально выявления запасов этих зверьков до сих пор не проводилось, полученные нами данные имеют определенный интерес.
Детальнее учет проводился следующим образом. Два человека подсчитывали бутаны справа и слева от дороги. Полоса учета каждого из них составляла 100 м. Семья сурков, как правило, кроме постоянного главного бутана, имеет еще один-четыре, в среднем два, временных, обычно меньших по размеру, более низких и часто сплошь заросших травами. Расположены временные бутаны в 20- 50 м от главного. Таким образом, два бутана, стоящие на расстоянии менее 50 м, считались принадлежащими одной семье.
Заселенность бутанов выяснялась по встречам зверьков во время автомобильных учетных маршрутов, путем специальных пешеходных обследований и обловом нор. На обширных пространствах она оказалась очень высокой и составляла 75-100%, т. е. практически почти все бутаны были обитаемы постоянно или временно.
Нижняя граница обитания сурка в зависимости от рельефа и мезорельефа в разных горных массивах различна, но нигде, по нашим наблюдениям, она не была ниже 800 м. Указание А. В. Афанасьева, что сурки в горах Кызыл-рай встречаются уже на высоте 550-600 м, основаны, вероятно, на неправильном определении высоты. Мы при посещении этих мест в 1960 г., ниже 900 м, признаков их обитания не обнаружили, да и вся платформа, на которой расположен Кызыл-рай, имеет высоту не меньше 800 м. И лишь на Калбинском Алтае нижняя граница опускается до 500 м, а отдельные семьи зверьков живут даже на высоте 300 м. Вверх сурки идут, если позволяет достаточная глубина слоя мелкозема, до самых вершин, т. е. до высоты 1300-1400 м.
О распространении сурков в Калбинском Алтае сведений в литературе по существу нет. По наблюдениям И. Д. Митяева, много ездившего по тем местам, они распространены широко и встречались почти всюду, где приходилось ему бывать. Их поселения в основном приурочены к долинам речек и ручьев, влажным лощинам в мелкосопочнике, начиная с 400-500 м до высоты 1300- 1400 м, т. е. почти до вершин гор. Так, сурки обычны в радиусе 10-15 км вокруг пос. Ленинка, в частности в районе пос. Ляляевка, что лежит несколько восточнее истоков р. Сагыр.
Многочисленны сурки в верховьях р. Кызыл-Су, в частности в районе пос. Никитинка, и особенно к югу от него, в верховьях р. Си-бинка. Обычны зверьки в верховьях р. Былкылдак. Много сурков на стыке верховьев рек Сибинка, Агынакта, Актасты и Урунхай. Севернее пос. Сыбынды сурки встречаются, но малочисленны, так как места там лесистые и очень каменистые. Обычны сурки к западу от пос. Усть-Бухтарма и во многих местах по дороге от пос. Ленинка к пос. Никитинка. В районе пос. Таврическое, а также между ним и пос. Пролетарское даже многочисленны. Восточнее пос. Пролетарское есть гора Су урлы высотой 524 м. Здесь сурки живут возле сыроватых лощин и речек всего на высоте около 300 м. Довольно много этих грызунов к юго-западу от пос. Пролетарское, в частности на восточных склонах горы Койсары.
По наблюдениям В. А. Фадеева, обычны сурки на юге Калбинского Алтая, в долине р. Каинды, откуда и привезен единственный экземпляр коллекции Института зоологии АН.
Е. Ф. Савинов в июле 1962 г. с самолета наблюдал сурков и сурчины на многих сопках по маршруту от пос. Кокпекты до хребта Западный Тарбагатай, в районе ст. Жарма, по линии от середины пути между станциями Жангиз-тобе и Аягуз до гор Аркат, в горах Жа-мантас, Акшатау, Аркат и Чннгизтау. А. А. Слудский, посетивший горы Чингизтау в 1952 г., нашел там сурков обычными во многих местах. Они населяли почти сплошь пологие склоны долин от сырых покрытых пышным разнотравьем днищ до самых почти гребней. Особенно обычны зверьки были в верховьях р. Баканас, откуда в коллекции Института зоологии АН КазССР имеется два экземпляра. Д. И. Бибиков и И. И. Стогов, побывавшие, кроме Чингизтау, также в горных массивах Жамантас, Акшатау, наибольшую плотность населения в 20-30 экземпляров на 1 км2 и общую численность отметили в последнем. Нижнюю границу распространения сурка в горах Акшатау эти авторы определяют в 800 м. Севернее Чингизтау в небольших горных группах Чилтан и Аркат сурки, по их данным, малочисленны из-за недостатка мест с достаточно глубоким слоем мелкозема и из-за однообразной растительности.
К западу от описанных мест сурки обнаружены в июле 1952 г. А. А. Слудским и И. А. Долгушиным на небольшой изолированной горной группе Жорга. Сурки были обычны там во многих долинах среднего пояса на сравнительно крутых склонах с небольшими выходами скал. Д. И. Бибиков и И. И. Стогов, посетив Жоргу в 1962 г., определили численность сурков там примерно в 150 шт. В 1964 г. чабаны, кочевавшие в этих местах, сообщили, что после летних пожаров 1962 и 1963 гг. сурки на Жорге и на горных группах Жаур и Шубарайгыр стали очень редки.
Обитания сурка в Кайнарском горном массиве
Севернее зверьки обнаружены нами в Кайнарском горном массиве. В наиболее южной его части - в мелкосопочных и сглаженных горах Кокшетау, небольшое число спорадично расположенных нор мы нашли только в более высокой и влажной северной половине. А в южной части, по словам чабанов, сурков нет совсем. Они сообщили также, что численность зверьков в северной части гор до летних пожаров 1962 и 1963 гг. была гораздо выше, чем сейчас.
Северо-восточнее такие же спорадично расположенные группы нор обнаружены нами в горах Сюрюлы. Совсем не обнаружены следы обитания сурков в таких же сглаженных горах Каракойтас и в южной части гор Улькен-Сарымбет, хотя, по словам пастухов, сурки в небольшом количестве в последнем пункте имеются. Гораздо многочисленнее сурки в более высокой и рассеченной северной части гор Улькен-Сарымбет, в горах Жаман-Абралы и особенно в наиболее высоких, чрезвычайно рассеченных скалистых горах Жаксы-Абралы.
В северной и южной частях Жаксы-Абралы мы почти всюду встречали большое число нор и других следов пребывания сурков давностью в 1-2 года, но обитаемые норы и тем более сами зверьки встречались редко и большей частью в скалах, менее доступных пожару. До пожаров 1962 и 1963 гг., судя по обилию нор, плотность населения зверьков здесь была примерно 50-100 особей на 1 км.
В 20 км к северо-востоку и в 30 км к северу от гор Жаксы-Абралы расположены небольшие, но относительно высокие и расчлененные изолированные горные группы Жангызтау и Марамык. Судя по характеру местности, сурки там могут быть.
К западу, за широкой полосой высокой равнины и засушливого мелкосопочника, непригодных для обитания сурков, лежит большой высокий массив гор Темирши и Кошубай, известных местному населению обилием сурков. И действительно, в этих изрезанных влажными лощинами с разнотравной растительностью горах, при сочетании пологих, умеренно крутых, а также и скалистых склонов, сурки в 1964 г. были обычны всюду, начиная от подножья гор и кончая их вершинами, хотя, конечно, близ вершин их население спорадично и разрежено.
Сурки в горах Кошубай
В 1952 г. А. А. Слудский и И. А. Долгушин отметили высокую численность сурков не только в горах Кошубай, но и в примыкающих к ним с запада горах Бюртас. Так, в верховьях р. Аппаса, по наблюдениям А. А. Слудского, поселения тянулись сплошь на большие расстояния, находясь в 200 - 300 м одно от другого. За час ходьбы встречалось около 15 поселений, т. е. плотность населения зверьков была примерно такой, как в горах Кошубай и Темирши. Это подтверждают и сведения, полученные нами от местного населения в 1964 г., согласно которым сурки обычны в горах Бюртас почти повсеместно, в частности в верховьях рек Данабулак, Саттыбай, Шолак и Тайшек. Здесь они встречаются с высоты около 1000 м и до вершин гор.
К югу от Бюртас расположен обширный и наиболее высокий массив гор Кызыл-рай. При общем сходстве природных условий с горами Темирши, Кызыл-рай, по нашим наблюдениям, менее благоприятен для сурков вследствие большей сухости, меньшего распространения небольших распадков с сочными травами и из-за частых выходов гранитов, которыми сложена центральная, наиболее высокая часть гор. Последняя отличается обилием скал, крутых склонов, почти лишенных мелкозема, и сурки там очень редки. Однако на окружающих более низких и менее крутых порфировых сопках сурки сравнительно обычны, хотя, по нашим наблюдениям в 1960 г., они и здесь гораздо малочисленнее, чем в горах Кошубай и Темирши. Плотность населения сурков в Кызылрае в 1930 г. составляла в среднем лишь 14-18 экз. на 1 км2. Многочисленнее сурки в северной части Кызыл-рая и реже встречаются в южной.
Далее, к юго-западу, Е. Ф. Савинов в 1962 г. с самолета наблюдал сравнительно много сурчин на сопках в районе пос. Актогай и южнее - в горах Аркарлы. Западнее, по наблюдениям гидрогеолога П. В. Семилетова, сурки в небольшом числе есть на массиве горы Урункай и километрах в 20 к северу от нее. Более обычны они в горах Торткуль, примерно в 30 км на юго-запад от пос. Актогай. Южнее указанных пунктов были отмечены, как уже сообщалось, около пикета Каргалы, но в горах Бектау-ата П. В. Семилетов их не встречал, хотя А. В. Афанасьев предполагал, что они там есть.
Километрах в 30 к северо-западо-западу от пос. Актогай сурки известны в горах Нуртай, а еще на 20-25 км к северо-западу - на массиве горы Курпетай. Западнее П. В. Семилетов сурков встречал на массивах горных вершин Кара-галы, Акирек, Толагай, Бесшокы, Жуанконыр, Уштоган, Кожа, Казбек и Кытырсельтей, т. е. в верховьях рек Жамши, Бидаик, Караби-даик, Караганда с их притоками, по левым притокам верховьев рек Шерубай-Нура и Карасай. Далее к западу сурки неизвестны. П. В. Семилетов и ряд других геологов, много ездившкх в районе поселков Кайракты и Агадырь, а также в горах Киикбай, Бу-гылы, Колдырога, Жаман-Тагылы, Жаксы-Тагылы, Ортау, Кызылтау и Аир, каких-либо признаков обитания сурков не обнаружили, хотя архар там есть. Не встретили они сурков и в районе станций Бассага, Киик, Моинты. Посетив в августе 1964 г. сопки и равнину между горами Ортау и оз. Коктенколь, а также междуречье рек Жаман-Сарысу и Жаксы-Сарысу, мы также не встретили никаких признаков обитания сурков. С. И. Оболенский и Л. Б. Беме, изучавшие грызунов и птиц в горах Бугалы и Ортау, о сурках также не упоминают; по-видимому, их там нет.
Сурки в горах Каратоганбай
К северу от гор Курпетай и Бесшокы сурки известны в горах Каратоганбай, а на 20-25 км северо-западнее их - на массиве горы Тулькили. Несколько восточнее, а именно в обширных горах Кызылтас, сурки известны на многих высоких вершинах, в т. ч. Кушокы, Жантау, Киматас, Соран и др., т. е. на водоразделе рек Токрау и Байкожа с их притоками. Местами, например возле горы Соран, сурков, по словам геологов, много, но в целом в юго-западной части Казахского нагорья они, по-видимому, гораздо малочисленнее, чем в центральной.
Несколько севернее гор Темирши и Кошубай, почти смыкаясь с последними, расположены обширные высокие горы Кент. Большая западная часть Кента сложена в основном гранитами, изобилует крутыми склонами и скалами, которые заняты сосновым редколесьем и почти лишены почвенного покрова. Сурки, по словам местных жителей, тут очень малочисленны и встречаются лишь кое-где, чаще около северной окраины гор. Восточная часть Кента, отделенная от западной долиной р. Кадыр, имеет более мягкий рельеф, безлесные задернованные склоны и очень напоминает горы Кошубай. Сурков здесь, по словам местного населения, много. Они селятся от подножья до вершин гор, хотя на равнине отсутствуют. Есть сурки и на восточном ответвлении Кента - массиве горы Аркарлы. Северо-восточная оконечность Кента довольно близко подходит к лежащим на северо-востоке горам Вахты и соединена с ними грядой невысоких, но местами каменистых сопок, сурки на которых, как и на прилегающей равнине, отсутствуют.
В горах Вахты сурки обычны на массиве горы Актау, т. е. в южной, более высокой и менее каменистой их части. Севернее пос. Сарыбулак горы скалисты, состоят в основном из гранитов, заняты сосновым редколесьем и малопригодны для сурков, которые, как и в западной части Кента, живут здесь лишь кое-где отдельными семьями. Есть сурки и на массиве горы Улькен-Буркитты, представляющей северо-западную оконечность гор Вахты. Здесь они отмечены лишь на северных склонах этой горы и на ближайшей сопке, примыкающей с востока. Дальше па север и запад простирается сухой каменистый мелкосопочник, среди которого возвышается довольно высокий, но малорасчлененный, почти лишенный зеленых лощин массив горы Байтайлак. Сурков, по словам местного населения, на этом массиве и севернее его уже нет.
К юго-западу от Кента, судя по опросным данным, собранным нами в 1960 и 1964 гг., совпадающим между собой, сурки обычны на массиве горы Сары-Кульжа, а еще западнее - в двух высоких соседних горных массивах: Улькен-Каракус и Каракус, разделенных высокотравной широкой долиной р. Коктал
Гибридные сурки
Распространение "гибридного" сурка, по нашим наблюдениям, выглядит следующим образом. К западу от гор Кента и к северу от гор Сары-Кульжа и Каракус за широкой полосой сухой равнины и каменистого мелкосопочника, на которых ни сурков, ни сурчин никто не обнаруживал, лежат обширные, сильно расчлененные Каркаралинские горы. Они сложены гранитами, покрыты на склонах сосновым редколесьем, а по долинам - довольно густыми сосновыми и березово-осиновыми лесами. Склоны очень каменисты и почти лишены почвенного покрова и малопригодны для жизни сурка. И не случайно все опрошенные лица указывали на малочисленность сурка, который в глубине гор отсутствует и селится лишь на их окраине, в местах перехода крутых гранитных склонов в мягкие холмы предгорий, особенно около сырых лощин или вытекающих из гор ручьев, возле которых произрастают сочные разнотравные луга и ивняки.
Сурок устраивает норы на сухих склонах холмов, временные убежища-в расщелинах ближайших скал, а кормится на лужайках возле воды. Сочетание этих условий встречается довольно редко, поэтому сурки и живут небольшими поселениями из 1-3 семей в 3-10 км одно от другого. Мы пересекли горы по диагонали, объехали кругом и установили обитание сурков лишь в немногих местах, а именно - у северной оконечности гор на р. Чкалов, затем в 8-10 км западнее - против оз. Ащиколь, далее - против аула Тонкерис, у южной оконечности гор - против аула Бидаик, северо-восточнее - в районе пос. Комиссаровский и еще ближе к г. Каркаралинску - в районе оз. Большое. Километрах в 18 к востоку от г. Каркаралинска сурки встречаются на гранитной с сосновым редколесьем горе Карагайлы.
На западе ближайшие к Каркаралинским горам очень малочисленные поселения сурков находятся в 15-20 км за широкой долиной р. Жарлы, на массиве горы Тунгатар и в ее северных отрогах, называемых горами Таскотан. Еще западнее сурки обычны в довольно высоких и массивных горах Ханкашты. Здесь они живут лишь во внутренних, более влажных горных долинах и котловинах с бугристым мезорельефом, с луговой растительностью в понижениях и отсутствуют на сухих наружных склонах.
Километрах в 15-20 к югу сурки, судя по опросным данным, встречаются на массиве горы Кенгаз. Северо-западнее на 15-20 км от гор Ханкашты, над мелкосопочником возвышается крутосклонная, рассеченная распадками, гора Аскара, на северном склоне которой, возле увлажненных лощин с луговой растительностью и кустарником, встречено значительное число жилых нор. У подножья горы сурчины располагались почти на ровном месте среди скудного полынно-типчакового покрова, но неподалеку от лощины с сочным разнотравьем. В 3-4 км от этой горы на северном склоне невысокой сопки встречено еще несколько жилых сурчин.
В пос. Бесоба местные жители сообщили, что сурки имеются неподалеку на горе Тогускен. По словам одного из них, лет 20 назад зверьки встречались на массиве гранитной горы Жамантас и на горе Коныртобе, что находится примерно в 20 км к югу от пос. Бесоба и на 4- 5 км восточнее р. Байкожа. К северу от возвышенности Жамантас, судя по местности, сурки могут быть на массиве горы Ко-ныржал, но проверить это не удалось. И, наконец, еще западнее сурки обнаружены нами на изолированной горной группе Наршокы. Они здесь встречены в небольшом числе лишь на крутом скалистом северном склоне, рассеченном узкими распадками и влажными лощинами с сочным пышным разнотравьем.
На прилегающей с севера и запада сухостепной равнине сурки не встречены, хотя километрах в 20 к западу, у р. Айнасу и далее до Спасского завода, кое-где отмечались небольшие поселения настоящих байбаков.
Районы спорадического обитания сурков
Южнее котловины оз. Ащиколь сурков, судя по опросным данным, уже нет. К северу по правобережью р. Терсаккан они нигде не встречены до широты оз. Майлыколь. Отсутствие зверьков тут подтвердили и пастухи. Причина отсутствия, вероятно, в том, что вся эта местность в основном занята каменистым мелкосопочником и солонцами. По правобережью р. Бала-Терсаккан, занятому солонцами и сглаженными горами Каптадыр, сурки также не отмечены. Поры стали встречаться лишь километрах в 10 южнее устья р. Бала-Терсаккан, но дальше к северу они тянулись более или менее сплошь. По левобережью р. Бала-Терсаккан участков тирчаковых степей больше, поэтому зверьки, хотя и спорадично, но встречаются вплоть до озер Жаркуль и Шоиндыкуль, вокруг которых раньше обитали в большом количестве. Теперь там земельные участки почти все распаханы. Еще севернее сурки есть более или менее повсеместно.
В районе устья р. Ащилы сурки встречаются спорадично на участках ровной степи среди каменистого мелкосопочника. Но уже севернее устья р. Миалы холмы делаются более низкими, пологими, камней на них меньше, и поселения сурков становятся менее разрозненными, а сами сурки многочисленными. В долине р. Кокпекты эти грызуны были многочисленны, поселения их отсюда почти сплошь тянулись до р. Ишим, прерываемые лишь кое-где сырыми лощинами и каменистыми холмами.
Вдоль северного берега оз. Тенгиз поселения байбаков простирались более или менее непрерывно, но лишь в 4-8 км от воды, так как берега озера очень низкие, засоленные. К северу от озера поселения сурков почти сплошь тянутся до р. Ишим. Западнее зверьки встречаются лишь к северу от Тенгиз-Кургальджинской котловины.
Для территории котловины получены лишь отрицательные данные, не встретили там признаков обитания сурка и мы сами. Вероятная причина отсутствия или крайней редкости сурка - сложная система озер и близкое залегание грунтовых вод.
На левобережье р. Нуры сурки, судя по опросным данным, встречаются лишь кое-где в немногих подходящих там местах, но южнее и западнее до распашки земель имелись крупные поселения сурков, которые простирались на запад до р. Куланутмес и к югу - до поселков Куланутмес и Жарыспай. Сурки там и сейчас обычны, но большие массивы лучших сурчиных угодий распаханы.
Такое же положение наблюдается к западу от пос. Ивановка, Казгородок и Захаровка. Однако на западе этого района около поселков Кенжарык, Изенды, а также в Култансорско-Тассуатской озерной котловине сурки малочисленны, их поселения спорадичны и привязаны к участкам сухих равнинных типчаково-ковыльных степей, теряющихся среди каменистых холмов и засоленных понижений с озерами. Только к югу от горы Ерте до р. Куркарасу на протяжении около 10 км сурчин становится вновь много, особенно на пологих известняковых холмах, окаймляющих с севера и юга эту реку. Интересно, что здесь на южной границе ареала численность сурчин, особенно процент жилых бутанов, была в 2,5-3 раза выше, чем в глубине его в районе озер Сор и Тассуат. Дальше к юго-востоку, возле оз. Балыкты, имеются лишь редкие небольшие группы бутанов. Число их к северу, особенно ближе к пос. Есенгельды, заметно увеличивается. Далее к востоку жилые сурчины в небольшом количестве обнаружены нами в 1960 г. в урочище Кара-Мурун. Они располагались на холмах и южнее, по словам местного населения, уже не встречаются.
В районе между пос. Красная Поляна и г. Карагандой, а также на правобережье Нуры, сурки, судя по опросным данным, отмечаются почти повсеместно, но поселения их невелики, распределены на местности очень спорадично. Это обусловлено широким распространением каменистого мелкосопочника с зарослями кустарников, на котором байбак не живет. Наиболее пригодные для него участки равнинной степи сплошь распаханы, и встречавшиеся нам в таких местах сурчины были обычно необитаемыми. Малочисленности байбаков способствует и довольно сильная заселенность этих мест людьми.
Восточные поселения байбаков
Крайние восточные поселения байбаков известны в предгорьях хребта Муржик и в соседних горных массивах Едрей и Аркалык. К северу и востоку от этих гор местность сильно понижается, а равнинные, засушливые, и во многих местах засоленные участки непригодны для жизни байбака, как и каменистый мелкосопочник, чередующийся там с многочисленными солеными озерами. На 20- 25 км западнее массива Аркалык сурки встречаются в районе горы Маялжен. Между горами Куу и лежащими на 60 км севернее горами Кызылтау байбаки распространены довольно спорадично, на небольших участках ровной ковыльно-типчаковой степи, среди довольно крутосклонного каменистого мелкосопочника и засоленных понижений. В частности, поселения зверьков здесь встречены около фермы Есембай. Севернее пос. Теректы наиболее крупный массив, тянувшийся на 4-5 км, обнаружен перед аулом Асылбек. В районе аула Шокпар на обширных участках ровной степи сурков до распашки было много. Есть они и теперь, но лишь на оставшихся клочках целины. В самих горах Кызылтау зверьки малочисленны и встречаются лишь кое-где на днищах наиболее широких долин и в основании склонов среди высокотравной ковыль-но-разнотравной степи, избегая сырых, наиболее пониженных частей долины. В горы они поднимаются до 800 м над ур. м.
К северу от горы Токпан и пос. Коянды до гор Жельтау и устья р. Кыргин по мягковсхолмленной степи тянутся обширные, местами прерываемые каменистым мелкосопочником и солонцами, поселения байбаков. В горы Жельтау, имеющие довольно крутые склоны и сыроватые днища долин, байбаки проникают по наиболее широким и сухим долинам, где селятся на конусах выноса и в основании более пологих, чаще северных, склонов, не поднимаясь на них высоко. Охотно поселяются на развалинах строений, куда их, вероятно, привлекает глубокий и сухой грунт и разнообразная, долго вегетирующая растительность.
Численность сурков
Среднее число сурков в семье определялось в основном отловом на норах с учетом оставшихся там зверьков, наблюдениями за ними в часы наибольшей активности и расспросом сурколовов. Оно колебалось от одного до девяти, составляя в среднем четыре. Возможно, что эта цифра несколько занижена, так как в июле, когда проводился учет численности, активность сурков была уже пониженной и часть зверьков могла остаться неучтенной. При совместных поездках с охотниками учет проводился с мотоцикла.
В Карагандинской области, а. также на востоке Целиноградской, с их весьма пересеченным рельефом и чрезвычайно высоким в этом году травостоем, бутаны местами были плохо заметны. Здесь, кроме учета сурчин с автомашины, в полосе 100 м производились пешеходный учет и их глазомерная съемка обилия бутанов наблюдениями в бинокль с наиболее возвышенных точек местности. Полученные таким образом цифры весьма приблизительны, а подсчет площади в гористой местности по карте неточен. Однако для учета запасов сурков на обширных территориях более точных методик до сих пор, к сожалению, не существует.
Учет численности проводился почти исключительно на целинленности зверьков в этих местах проводился так. На геоморфологической и геоботанической картах выбирали наиболее обширные по площади и наиболее однородные по рельефу и растительности районы. В разных местах района проводили учет численности бутанов сурка с автомашины и определяли среднее число сурков, обитающих в одной сурчине.
С помощью планиметра на карте выявляли площадь района. О площади, занимаемой поселениями сурков в районе, судили по тому, какую часть территории в его пределах они занимали на маршрутной ленте. Затем производили пересчет и определяли примерное число сурков на всем массиве. К сожалению, маршруты пролегали в основном по дорогам, а они в условиях пересеченной местности проходят обычно по наиболее ровным местам, на которых преимущественно и селится байбак. Поэтому площадь, занимаемая его поселениями, в наших расчетах получалась в какой-то степени завышенной, как, возможно, и запасы сурков. Но поскольку на рассматриваемых территориях специально выявления запасов этих зверьков до сих пор не проводилось, полученные нами данные имеют определенный интерес.
Численность сурков в Баян-Аульских горах
К северу от гор Жельтау численность сурков падает, поселения становятся мельче и спорадичнее, хотя встречаются часто до аула Койтас и гораздо реже до пос. Сарыолен, расположенного у подножья гор Кызылтау. К северу от Сарыолена и Койтаса мелкие поселения байбаков имеются в окрестностях небольших горных массивов Ка-рауус, Шонкал, Жаксы-Сарытау, Найзакара и даже будто бы в невысоком горном массиве Итарка. Еще дальше на север редкие мелкие поселения доходят до Баян-Аульских гор. Многие опрошенные нами лица и мы сами сурков в Баян-Аульских горах не обнаружили, но изредка они там все-таки встречаются. Так, В. А. Синелыциков добыл двух зверьков в ур. Айман-Булак на высоте около 800 м. Они жили в норах, имевших небольшие бутаны, и в расщелинах окружающих гранитных скал. К северу от Баян-Аульского горного массива сурки не встречаются К юго-западу от Баян-Аульских гор поселения сурков известны в 30-35 км у оз. Туз, к югу и западу от которого они весьма обычны и более или менее сплошь тянутся к горе Семиз-бугу. И лишь примерно на середине пути к Семиз-бугу, в районе сопок Акбель, Тотия, Жартас, где рельеф изрезан, а грунт каменист, поселения зверьков встречаются спорадично и невелики по площади.
Северная граница ареала между оз. Туз и оз. Саумалколь неясна из-за отсутствия сведений. Северо-западнее оз. Саумалколь поселения зверьков известны в районе устья р. Бала-Шидерты, в окрестностях пос. Торткудук и еще северо-западней - около совхоза "Осакаровский". К северу.от этого совхоза они встречаются в районе пос. Оленты и горы Семиз-бугу, у оз. Карасор. К западу от этих пунктов, вплоть до гор Ерментау и Нияз, байбаки, во многих местах довольно обычны. Очень вероятно, они обитают и восточнее, а именно - на левобережье р. Шидерты, но сведений для этого района нет. Для правобережья р. Шидерты имеются данные лишь отрицательного характера. Правда, А. В. Афанасьев и А. М. Беляев указывали на широкое распространение на левобережье Иртыша необитаемых сурчин, но подтверждений этого до сих пор нет, хотя в будущем они не исключены.
Популяции сурков в горах Ерментау
В районе северной оконечности гор Ерментау сурки обитают во многих местах, хотя и спорадично. Так, они известны в районе озер Жамантуз, Жарсор, Кобейтуз. Довольно крупное поселение встречено нами между оз. Тенгиз и горой Байгулы и севернее - в районе сопок Одырайтас и Каратумсык. Вообще же поселения сурков в благоприятных местах со всех сторон подходят к горам Ерментау и Нияз, проникая в глубину их по широким остепненным долинам и межгорным равнинам. Поселяются они также иногда и на склонах, в основном на южных и западных, реже на восточных и еще реже на северных. Это обусловлено, видимо, тем, что северные склоны обычно заросли сочным высокотравьем, кустарниками, а также густыми рощицами берез и осин. Местами, например в районе вершин Акдым и Байгулы, байбаки обитают на сравнительно крутых скалистых склонах, устраивая убежища в нагромождениях глыб кварцита и в расщелинах скал.
Однако в целом в горах поселения невелики по площади и разобщены обширными сырыми лощинами, каменистыми вершинами, лесами. Так, сурки встречены в 10-15 км севернее и южнее ст. Ерментау, юго западнее пос. Ордабай; сравнительно крупные поселения имеются немного южнее и юго-западнее пос. Жарык, в районе горы Акдым и по пути от нее в сторону совхоза "Осакаровский". Мелкие поселения отмечены между поселками: Жарык и Благодатное, Новокаменка и Каратал, Каратал и совхоз им. Тельмана. Довольно крупные поселения байбаков встречены нами в треугольнике между совхозом им. Тельмана, поселками При-ишимское и Трудовое, а также между поселками Трудовое и Пушкинский. От поселков Приишимское и Трудовое раньше поселения почти сплошь тянулись к поселкам Батпак и Красный Кут, но сейчас почти все это пространство распахано и сурки сохранились лишь местами на клочках целины. К западу от поселков Павловка и Благодатное до пос. Владимировка поселения сурка очень спорадичны и невелики по площади, но к северо-западу от ж. д. Целиноград - Павлодар численность его заметно возрастает, и в районе поселков Новомарковка и Кызылтау он многочислен.
К северу от линии пос. Бозшакуль - оз. Жамантуз байбаки, по нашим наблюдениям, в небольшом числе встречаются возле пос. Ново-Алексеевка, дальше к северу - между озерами Жалаулы и Селетытениз, между последним и оз. Теке и в районе оз. Кызылкак. От этих озер спорадичными мелкими поселениями байбаки распространены на восток почти до Иртыша, а к северу уходят за пределы Казахстана, где до 1938 г. изредка встречались в пограничных районах Омской области. До истребления человеком их численность там была значительной.
Таким образом, байбак к востоку от Иртыша не проникает, а к северу почти не выходит из пределов Казахстана. На юго-востоке ареала его распространение довольно спорадично и приурочено в основном к более возвышенным участкам местности. Сопоставляя этот факт с отсутствием или крайней малочисленностью байбака на территории между реками Шидерты и Иртыш и нахождением там ископаемых остатков сурков, можно предполагать, что в прошлом ареал байбака здесь простирался несколько восточнее и южнее современного и был менее мозаичен.
Примечательно, но пока трудно объяснимо отсутствие фактов обитания сурка на правобережье Ишима в Кокчетавской и Северо-Казахстанской областях. Несмотря на опрос многих лиц и наши наблюдения в 1960 г. на этой территории, достоверных данных о наличии там байбаков получить не удалось. От охотников пос. Рузаевка мы узнали лишь, что зверьки на правобережье имеются, но встречаются редко. Неглубокие колодцы, отмеченные нами в ряде пунктов на этой территории, наводят на мысль, что малочисленность зверьков является следствием близкого залегания к поверхности земли грунтовых вод.
Сурки в Казахском нагорье
Таким образом, ареал сурков в Казахском нагорье, несомненно, реликтовый. Он возник, вероятно, еще в середине миоцена, когда, согласно В. С. Бажанову, преобладал умеренно теплый, довольно влажный климат и открытые ландшафты типа степей и саванн с широколиственными лесами по долинам рек.
По рельефу Казахское нагорье к началу миоцена, согласно Н. Г. Кассину, представляло собой по преимуществу сушу, в значительной степени выровненную, с широкими погребенными речными долинами, с сильно расчлененными и размытыми палеозойскими горами и горстовыми возвышенностями. Это те же мелкосопочные пространства, что и теперь, заполняют описываемую территорию с той лишь разницей, что тогда сопки были несколько выше, а склоны долин круче.
Площади современных гор Алтая, Джунгарского Алатау, Тянь-Шаня представляли в предмиоценовое время сходную картину, но в последующее время испытывали все более и более интенсивное поднятие, особенно в конце третичного - начале четвертичного периодов, когда они достигли снеговой линии. Вероятно, уже в неогене вместе с сурком пространства Казахского нагорья и невысокие плоскогорья на территории современного Алтая,Тарбагатая и Тянь-Шаня населяли предки современных пищух, полевок рода Alticola, баранов-архаров и даже сибирских козерогов. Вся эта фауна, которую принято называть высокогорной, в условиях пересеченного, местами скалистого рельефа и долго вегетирующей растительности живет иногда на небольших высотах над ур. м. А такие условия в то время в Казахском нагорье, несомненно, были. И до сих пор на его территории перечисленные животные нередко обитают совместно с сурком. Условия жизни сурка были на всей этой территории более или менее сходными. В таком относительно неизменном состоянии ареал сурка оставался, по-видимому, на протяжении длительного времени.
В конце плиоцена наступило некоторое похолодание, исчезли саванны. Преобладающим ландшафтом стали всхолмленные степи, прерываемые в Казахском нагорье группами невысоких гор. К этому периоду относится начало особенно интенсивного поднятия высоких плато Тянь-Шаня, Алтая, продолжавшееся и весь четвертичный период. Вслед за поднятием дважды или трижды наступало мощное горнодолинное оледенение, во время которого ледники на Тянь-Шане спускались до 1400-1500 м, а согласно М. С. Калецкой и др. снеговая линия проходила всего на высоте 700- 800 м. Очевидно, во время оледенений сурки в горах могли жить, как это предполагал и В. С. Бажанов, лишь кое-где на склонах, свободных ото льда, на безлесных участках предгорий и на прилегающих холмистых равнинах. Основной же ареал сурка в это время, видимо, находился в Казахском нагорье и на мелкосопочнике по левобережью р. Иртыш.
Сурки в периоды межледниковья
В межледниковые эпохи сурки, сохранившиеся местами в горах, вновь поднимались выше и расселялись в подходящих местах по тро-говым долинам и всхолмленным высоким плато, как это на Тянь-Шане наблюдается и сейчас. В результате оледенений южная часть ареала сурка, видимо, два-три раза сильно меняла площадь и очертания, а северная - в Казахском нагорье - оставалась относительно неизменной. Однако в целом и горная часть ареала и равнинная на протяжении длительного времени оставались, вероятно, взаимосвязанными. Впервые разрыв между ними наступил, очевидно, в раннем, а сильное окончательное расчленение равнинной части ареала на отдельные острова - в среднем голоцене, когда уже завершалось формирование современного рельефа гор в результате быстрого поднятия выровненных участков местности на большую высоту.
Несмотря на то, что условия обитания животных и растений на высоте 3000 м и в Казахском нагорье сильно отличаются, растительный и животный мир степей в горах и в нагорье весьма сходен. Например, архар, серый сурок, монгольская пищуха, плоскочерепная полевка, рогатый жаворонок, обитающие в горах и на равнинах, в лучшем случае отличаются лишь до степени подвида. Малая дифференциация объясняется, очевидно, не только сравнительно недавним поднятием горных степей, но и быстротой этого процесса. Поэтому видообразование среди растений и, вероятно, животных как бы отстало от изменения условий среды.
Способствовало разъединению ареала серого сурка и интенсивно идущее разрушение горных пород. В результате этого небольшие скалистые горные массивы в Казахском нагорье, соединявшие более крупные, превратились в щеоенчато-глинистые пенеплены, непригодные для обитания упомянутой выше «горной» фауны, в т. ч. сурка. Однако распад ареала сурка произошел не только в результате оро-генических и денудационных процессов, но в основном, по-видимому, из-за усиления засушливости климата, вследствие которого межгорные ровные или холмистые, но низкие участки местности под влиянием однообразия и раннего выгорания растительности стали непригодными для обитания зверька. Он сохранился лишь в горных группах со значительной абсолютной высотой, где климат более влажный, а растительность, особенно на каменистых субстратах, в условиях сильно пересеченного мезорельефа, разнообразнее по видовому составу и срокам вегетации. Именно ксерофизацией климата объясняет Б. А. Белослюдов исчезновение из большей части Бетпак-Далы монгольской пищухи и полевки Стрельцова, которые, как указано выше, были распространены, вероятно, значительно шире.
Сокращение ареала сурка
Сокращение и разъединение ареала сурка из-за колебания влажности климата в той или иной степени, очевидно, происходило несколько раз, но наиболее сильное, существующее и поныне, произошло, вероятно, в середине среднего голоцена, когда, согласно Бруксу, сравнительно влажный до того времени климат стал намного суше, т. е. близким к современному. В последние несколько сот лет продолжается увлажнение климата Евразии, поэтому границы ареалов многих степных животных смещаются к востоку и юго-востоку. Для «горных» же относительно влаголюбивых млекопитающих, ареал которых в Казахстане сократился еще раньше, наступило как будто время его расширения. Однако это относительно небольшое увлажнение не могло в условиях Казахского нагорья заметно увеличить площадь распространения сурка, в лучшем случае нижняя граница его обитания могла спуститься по вертикали, а численность несколько возрасти, хотя и этого в настоящее время трудно ожидать из-за возрастающей отрицательной деятельности человека.
Таким образом, серый сурок в Казахском нагорье - древний абориген, предки которого заселили описываемую территорию с востока. К такому же выводу пришел Б. А. Белослюдов относительно монгольской пищухи и полевки Стрельцова - животных одного комплекса с этим сурком.
Что касается байбака, то его история на территории Казахстана рисуется нам по-другому, хотя ареал его на северо-западе нагорья местами почти соприкасается с ареалом серого сурка, а биотопы на севере Казахского нагорья, по существу, такие же, как у серого сурка.
По мнению И. М. Громова, сурки еще в третичное время были широко распространены в открытых ландшафтах западной части Палеарктики, а в раннем плейстоцене в Крыму обитал уже байбак. В азиатской части ареала, в т. ч. в Северном и Центральном Казахстане, столь древних его остатков не обнаружено. Наиболее ранние из них датируются верхним антропогеном. В основном же находимые остатки гораздо более молодого возраста, обычно субфоссильные.
Расселение байбака в азиатской части ареала
Более раннее расселение байбака в азиатской части ареала было, видимо, невозможно и потому, что север Казахстана почти до середины плиоцена был затоплен морем, а затем представлял собой низменную озерную страну, мало пригодную для обитания байбака. Это не противоречит мнению А. В. Афанасьева о сравнительно позднем возникновении степной фауны Казахстана.
Помимо широкого распространения лесов, расселению препятствовали: в нижнем плейстоцене - акчагыльская трансгрессия, простиравшаяся до г. Казани, а позднее - широкий пролив Убаган - Тургай - Аральское море, по которому стекали воды подпруженных ледником рек восточного склона Уральского хребта, Центрального Казахстана, Западной Сибири и Алтая. Они вызвали подъем уровня Каспия и две его среднеантро-погеновые трансгрессии, которые широким длинным языком выдавались к северу и также препятствовали расселению животных на восток. Во время хвалынской трансгрессии уровень водоемов Туранской низменности был на 80 м выше современного и Тургайская впадина тоже представляла собой обширный водоем, разъединявший Казахское нагорье от возвышенных предгорий Уральских гор. По-видимому, это же затрудняло более раннее расселение на восток большого суслика, история азиатской части ареала которого нам кажется весьма сходной с таковой байбака. Древние остатки этого суслика в РФ известны тоже лишь в Европе и не обнаружены до сих пор в Казахстане.
Таким образом, байбак появился в Северном и Центральном Казахстане, вероятно, лишь после схода вод хвалынской трансгрессии, т. е., согласно В. С. Бажанову, 8-10 тыс. лет назад, а соприкосновение его с ареалом серого сурка произошло еще позднее, по-видимому, 5-7 тыс. лет назад. Это было, очевидно, в то время, когда ареал серого сурка уже сократился и в основном отодвинулся к юго-востоку. На месте некогда более или менее сплошного ареала лишь в горных массивах остались небольшие изолированные популяции серых сурков. При соприкосновении с байбаками они постепенно растворились в их массе. В итоге образовались современные популяции горных байбаков. Гибридизацией сурков в далеком прошлом можно объяснить и тот факт, что байбак живет в горах лишь в Казахском нагорье, т. е. в пределах предполагаемого бывшего ареала серого сурка, и отсутствует в таких, казалось бы, благоприятных местах, как Мугоджары и предгорья Южного Урала. Отсутствие сурка на этих возвышенностях, не заливавшихся хвалынской трансгрессией, лишний раз свидетельствует, что к началу наступления моря зверька в этой области не было, иначе он был бы оттеснен на эти не заливавшиеся участки суши и обитал бы на них сейчас, как живет теперь по соседству на равнине.
Ареалы байбака
Приведенные выше данные по диагностике и распространению сурков Центрального Казахстана можно вполне логично объяснить их историческим прошлым. Рассматривая очень разорванный современный ареал серого сурка, мы, естественно, приходим к мысли, что в прошлом он тянулся более или менее непрерывно от Алтая до Тарбагатая и далее на север и запад, вероятно, до гор Баян-Аульских, Ерментау, Нияз, от них - к югу до гор и мелкосопочника в районе ж.-д. ст. Моинты, спускаясь к югу до Чу-Илийских гор, хребта Кендыктас, Заилийского и Джунгарского Алатау. Эта территория вполне соответствует очертаниям суши в Центральном и Южном Казахстане, омывавшейся неогеновыми и отчасти четвертичными морями и совпадает на севере и западе с современной изогипсой в 500 м над ур. м., составляющей, по существу, границу Казахского нагорья.
О вероятности былого, относительно непрерывного распространения сурков, свидетельствуют современные очень мелкие, окруженные полупустыней, точки ареала на горных группах Жорга, Шубарайгыр, Жаур и других на юге Казахского нагорья, в пустынном мелко-сопочнике между хребтами Западный Тар-багатай и Барлык и на изолированном низком массиве горы Актау в южных отрогах хребта Кояндытау. Сурки в этих местах очень малочисленны, а на Жорге, Жауре и Шу-барайгыре, в результате степных пожаров 1962 и 1963 гг., почти совсем исчезли. Оставшиеся одиночки при вмешательстве человека, по-Еидимому, исчезнут полностью. Вероятно, подобная же судьба постигла сурков в Чу-Илийских горах и у Капчегая на р. Или. Там в настоящее время они уже не встречаются, но еще в 1885 г. у Капчегая их видел А. М. Никольский. По-видимому, основной фактор, сокративший область распространения сурка в описываемом районе, - сухость климата, однообразие и раннее выгорание растительности. Об этом говорит то, что сурок в данное время обитает здесь преимущественно лишь в наиболее высоких расчлененных горах с влажными лощинами, как правило, на более влажных северных склонах.
Согласно К. Бруксу, последнее сильное увлажнение климата в Западной Азии наблюдалось в начале среднего голоцена, а в середине среднего голоцена оно сильно снизилось. Очевидно, к этому времени и произошло резкое сокращение ареала и его разрыв на отдельные острова. В последующее время наблюдались неоднократные изменения влажности в ту и другую стороны. Соответственно и условия обитания делались то лучше, то хуже и ареал сурка неоднократно то расширялся, то сужался. Но эти пульсации, вследствие их вертикальной направленности, не могли быть обширными и происходили, вероятно, в пределах одних и тех же или разных, но близко расположенных горных групп.
Хотя, как отмечено выше, более южных следов прежнего обитания байбака и не обнаружено, тем не менее на протяжении голоцена границы ареалов, по всей вероятности, не оставались неизменными. Об этом свидетельствует, например, факт нахождения раннеголоценовых, а вероятнее, более молодых остатков байбаков в Павлодарской области, в 80-90 км к западу от пос. Ермак, т. е. восточнее области достоверного современного их обитания. Причем остатки, по нашим наблюдениям, не отличимы от таковых современных байбаков юго-восточной части ареала. По-видимому, в одну из таких волн байбак заселял и межгорные равнины севера центральной части Казахского нагорья, может быть даже несколько южнее современной границы распространения. На небольших изолированных горных массивах незначительные сохранившиеся популяции серого сурка почти растворились в массе байбаков, но в силу обитания в горах сохранили и ряд первоначальных черт серого сурка, почему и названы "гибридными". Эти признаки отличают их от типичных байбаков, обитающих невдалеке на равнинах, хотя в основном их морфологические особенности совпадают. На тех же горных группах, которые почти не изолированы от основной части ареала серого сурка, а находятся лишь на его окраине, влияние байбаков сказалось гораздо слабее и со временем нивелировалось, так что сейчас там, несмотря на сравнительно близкое нахождение байбаков, обитает серый сурок. У него можно найти лишь немногие черты байбака, да и они быстро исчезают по мере удаления от границы ареала вглубь его.
Таким образом, обитание байбаков в горах лишь Казахского нагорья, наличие у них некоторых черт серого сурка, присутствие небольших изолированных популяций "гибридных" зверьков на территории между ареалами байбака и серого сурка, а также проявление некоторых байбачьих признаков у серого сурка на северной границе его ареала есть результат единого процесса. Он состоит в том, что при пульсации ареалов этих двух видов сурков происходило их относительно длительное и, вероятно, неоднократное соприкосновение, сопровождавшееся той или иной степенью гибридизации при общей тенденции сокращения ареала серого сурка, дробления и отступания его к юго-востоку, расселения байбака в том же направлении, а также поглощения им мелких изолированных остаточных популяций серого сурка.
Это подтверждается как будто и составом паразитофауны сурков. Например, в 1964 г. в качестве массового паразита Marmota bobac и М. baibacina в Центральном Казахстане мы обнаружили гамазового клещика Hirstionyssus blanchardl, который южнее и восточнее мест нашей работы, в частности на хребте Чингизтау, не обнаружен и в то же время паразитирует на европейском сурке (Marmota marmota) в Западной Европе.
Клещик Hirstionyssus blancliardi - специфический паразит европейского сурка и нигде в природной обстановке на других животных до сих пор не обнаружен. По-видимому, он западного происхождения, и в Центральный Казахстан, вероятно, занесен байбаком. А паразитирование этого клещика на байбаке и европейском сурке можно объяснить очень вероятным широким соприкосновением их ареалов в плейстоцене. Как обратный пример можно рассматривать обнаруженных нами на сурках Центрального Казахстана малочисленных вшей Enderleinellus marmotae, которые не известны западнее этих мест, но являются обычными паразитами М. baibacina в Заилийском Алатау и Джунгарском Алатау.
В заключение можно сказать, что М. bobac и М. baibacina - разные сурки не только по видовой принадлежности, но и по путям и времени заселения Центрального Казахстана. Байбак - представитель степного фаунистического комплекса европейских равнин, серый - нагорий Азии и связан с комплексом более разнообразной и мезофильной растительности, более каменистым грунтом и расчлененным мезорельефом. Современные ландшафтно-климатические условия для обитания байбака благоприятны и, очевидно, соответствуют очередной волне его расселения на юг и восток. Наоборот, для более влаголюбивого серого сурка степи к северу от Казахского нагорья и лежащие на низких ровных пространствах в пределах нагорья неблагоприятны именно из-за недостаточной мезофитности и, возможно, из-за ограниченности видового состава растений. Таким образом, М. bobac для Центрального Казахстана сравнительно недавний вселенец, а М. baibacina, наоборот, древний абориген, автохтон.
Учет сурков
Детальнее учет проводился следующим образом. Два человека подсчитывали бутаны справа и слева от дороги. Полоса учета каждого из них составляла 100 м. Семья сурков, как правило, кроме постоянного главного бутана, имеет еще один-четыре, в среднем два, временных, обычно меньших по размеру, более низких и часто сплошь заросших травами. Расположены временные бутаны в 20- 50 м от главного. Таким образом, два бутана, стоящие на расстоянии менее 50 м, считались принадлежащими одной семье.
Заселенность бутанов выяснялась по встречам зверьков во время автомобильных учетных маршрутов, путем специальных пешеходных обследований и обловом нор. На обширных пространствах она оказалась очень высокой и составляла 75-100%, т. е. практически почти все бутаны были обитаемы постоянно или временно.
Среднее число сурков в семье определялось в основном отловом на норах с учетом оставшихся там зверьков, наблюдениями за ними в часы наибольшей активности и расспросом сурколовов. Оно колебалось от одного до девяти, составляя в среднем четыре. Возможно, что эта цифра несколько занижена, так как в июле, когда проводился учет численности, активность сурков была уже пониженной и часть зверьков могла остаться неучтенной. При совместных поездках с охотниками учет проводился с мотоцикла.
В Карагандинской области, а. также на востоке Целиноградской, с их весьма пересеченным рельефом и чрезвычайно высоким в этом году травостоем, бутаны местами были плохо заметны. Здесь, кроме учета сурчин с автомашины, в полосе 100 м производились пешеходный учет и их глазомерная съемка обилия бутанов наблюдениями в бинокль с наиболее возвышенных точек местности. Полученные таким образом цифры весьма приблизительны, а подсчет площади в гористой местности по карте неточен. Однако для учета запасов сурков на обширных территориях более точных методик до сих пор, к сожалению, не существует.
Учет численности проводился почти исключительно на целинных землях, а на распаханных - только попутно, да и то лишь на молодых залежах и на пашне. В посевах сурчин совершенно не было видно.
Для определения промысловых запасов сурка на целинных землях из общей площади угодий вычисляли распаханную часть, для чего пользовались карто-схемами освоенных земель масштаба 1 : 2500000 и 1 : 3000000, составленными по данным на 1961 и 1962 гг. Общая протяженность учетного маршрута - 680 км, площадь учетных лент - 105,6 км 2, было учтено 3750 бутанов сурка.
