Почему же все-таки резвость грейхаунда выше, чем у русской псовой борзой? (Кстати, эта английская порода выведена из смешения нескольких пород.) Вряд ли трудно понять, как достигнута эта исключительная резвость. Ведь, если русская псовая борзая создана для охоты на разных зверей, то ей была необходима не только резвость. Для ловли зайца нужна была еще отменная зоркость, чтобы не затерялся он от преследования в степных травах, в полевых сорняках, нужна была и ловкость на угонках (по Челищеву «изворотливость»).
Русская псовая борзая
Для работы по лисице, кроме резвости, нужна та же изворотливость, ведь лисица - настоящий мастер увиливать на угонках, да и злоба тут требуется, ведь лисица-то как-никак хищный зверь. А волк? Какая отчаянная ненависть, беззаветные злоба и отвага нужны собаке, вступающей в борьбу с этим хищником, действительно страшным для собачьего рода!
Грейхаунд
Русские псовые охотники готовы были мириться, если надежный злобач был не очень резв. А грейхаунд? Давно уж он не видит охоты, давно не волнуют его угонки и поимистость. От него требуется только резвость, да стремление скакать за воображаемой добычей. И вся работа заводчиков этой спортивной собаки и самих спортсменов сводится к достижению наибольшей резвости, да, пожалуй, и некоторой силы и настойчивости, чтобы собака-спортсмен не слабела после первой же скачки, да нужны еще привычка и, пожалуй, вкус к состязаниям, стремление обогнать соперников.
Когда цель, в конце концов, одна - резвость, и ничто не может ее заслонить - ни злоба, ни ловкость на угонках, ни поимистость, такой цели проще достигнуть. Нечего говорить, англичане умелые животноводы, и не удивительно, что добились своего, вывели резвейшую борзую.
Русская псовая борзая прославилась своей работой по волку (об этом в дальнейшем будет сказано немало), но в отношении резвости, если она и уступает грейхаунду, то, во-первых, тут ничего позорного нет, и, во-вторых, для первенства грейхаунда есть причины.
Русская псовая борзая
Русская псовая борзая вот уже много веков, работая на охоте в России, добывала себе ту резвость, которая требовалась именно для охоты. При этом, когда в первые века русского государства, еще более многолесного, чем теперь, ей приходилось ловить зверя на нешироких открытых местах, сплошь да рядом на небольших лесных прогалинах, на нешироких полях среди лесов, она с успехом ловила накоротке и обладала необычайной «пруткостью», как тогда говорили, да еще знаменитым «броском». От нее тогда не требовали резвой скачки на большие расстояния (например, километр, а то и больше), а когда с развитием русского хлебопашества, да и вообще сельского хозяйства лесов стало много меньше, а полевые пространства стали несравненно шире, русская псовая борзая приобрела способность дальней скачки с такой резвостью, которая много ли, мало ли превосходила резвость зайца, не говоря уже о менее быстрой на бегу лисице.
Единственно кого наша псовая не превзошла своей резвостью, это матерого волка. И это произошло не потому, что резвость псовой борзой нельзя было поднять на эту высшую ступень, а потому, что вся система псовой охоты по волку не требовала с нашей борзой длительной скачки в угон, а строилась на перехвате зверя «впоперечь», а то и почти встречном.
Если для выработки у русской борзой повышенной резвости и более долгой, чем прежде, скачки потребовалось подмешивание в породу крови других пород - горки и крымки, - то это нисколько не порочит русскую псовую породу, ибо в любой отрасли животноводства добавление в породу крови другой породы - прием, множество раз испытанный, узаконенный и проверенный.
