Первые три антилопы мы привезли специальным грузовым самолетом в 1974 году из Кении. Нам удалось их поймать после огромных мучений почти в недоступных бамбуковых зарослях хребта Абердэр.
Я подтвердил свои предположения, что бонго живет одиноко на краю тропических лесов, в так называемых галерейных лесах и на открытых пространствах вдоль ручьев и речек, в основном между Конго и Нилом. Пока там в конце прошлого столетия не были созданы опорные пункты бывшего Бельгийского Конго (ныне Заир), бонго в этих краях было много. Но солдаты и местные жители отстреливали этих животных так основательно, что уже перед первой мировой войной они стали большой редкостью. В Камеруне, Габоне, Центральноафриканской Республике и недалеко от горы Кения количество их также быстро уменьшается в результате вмешательства человека.
Отлов антилоп
Канна живет большими стадами по 60 и более животных. Весьма редко я встречал стада по 10-20 голов. Это крепкие, но не агрессивные животные; как только мы выбирали подходящую для отлова антилопу и она оказывалась в лассо, животное сразу как бы сдавалось. Его вполне могли удержать и втащить в ящик три человека. Только несколько раз случилось, что какая-нибудь антилопа неожиданно наносила сильный неприятный удар ногой.
Как и многие лесные антилопы, канна бегает легким шагом. Она принадлежит к самым пугливым животным и, даже находясь на большом расстоянии от человека, все же старается избежать встречи с ним. Во многих местах канну приручили и разводят как домашнее животное. Известно, что в советском заповеднике Аскания-Нова давно содержится большое стадо полудомашних канн.
Издали стадо канн выглядит как стадо коров. Некоторые животные, находясь на пастбище, медленно бродят взад- вперед, другие греются на солнце, отдыхают, пережевывают пищу в тени мимоз. Когда они меняют пастбища, их ведет старая самка, и замкнутая группа напоминает кавалерийскую часть. Если их преследуют, они переходят на рысь, а то и в карьер.
Во время отлова канн я понял, что человек может выдержать все. Это было на бескрайних равнинах Копенека, ровных как стол. Мы выбрали красивую антилопу и мчались за ней в «джипе» на полной скорости. Мой помощник управлял, а я был с лассо наготове.
- Осторожно! - крикнул я. - Здесь высокая трава, сбавь скорость!
В пятидесяти метрах перед нами появилась длинная полоса травы, а это для мчащегося по бездорожью «джипа» очень опасно.
Все места, где мы предполагали производить отлов, предварительно приходилось очищать от травы. Больше недели мы ездили вдоль и поперек по огромному пространству, осматривая местность. Когда вы мчитесь на «джипе» и перед вами неожиданно появляется термитник, можно считать, что охота окончена. Со мной это уже случалось дважды; один раз у машины сорвало мотор и раскололся прицеп, но термитник остался цел и невредим, настолько он был крепким.
- Том, ты слышишь, трава!
Он, не обращая внимания на мое предупреждение, не сбавлял скорости. Лицо было напряженным, глаза горели, его просто охватил охотничий азарт.
- Приготовься, она - наша! - крикнул он.
Мы догоняли ее. Машина продолжала двигаться все так же стремительно, и
травяной покров приближался с головокружительной быстротой. Я стоял наготове с лассо в конструкции из трех железных трубок, между которыми была укреплена старая покрышка. Охотник с лассо встает в середину покрышки, чтобы при большой скорости не вылететь из машины. Неожиданно «джип» наклонился и мы повернулись на двух колесах, но Тому удалось выравнять машину. Антилопа влетела в густую траву, а мы за нею. Я уже не думал об опасности, ничего вокруг для меня не существовало, и время как будто остановилось... была только прекрасная антилопа и расстояние между нами.
- Том, прибавь скорость!
Антилопа была близко. Расстояние сокращалось. Уже всего лишь десять метров... пять... три... Я напрягся, приготовился бросить лассо, как вдруг какая-то страшная сила загнала меня по самые плечи в железную конструкцию, из покрышки торчала только моя голова. Прошло несколько секунд, прежде чем я пришел в себя и понял, что произошло.
«Джип» на полной скорости врезался в термитник, взлетел, перевернулся и рухнул на землю - к счастью, на все четыре колеса. Кузов выдержал, а Том, который все это время не выпускал руля из рук, молниеносно включил скорость, и мы помчались дальше. Из покрышки все еще продолжала торчать моя голова, и я отчаянно пытался освободиться, потому что расстояние между нами и антилопой вновь сокращалось.
- Как дела? - спросил Том.
- Все в порядке.
В конце концов я выпрямился и смог бросить лассо. Оно легко скользнуло по прекрасной шее антилопы, и животное начало сбавлять темп, как бы почувствовав, что уже нет смысла бороться.
Когда мы остановились, то увидели, что сопровождавшая нас грузовая машина с ящиками далеко. Том поехал на поиски, а я с одним африканцем изо
всех сил удерживал антилопу. Это продолжалось около получаса, пока не прибыли остальные. Когда антилопу увезли в лагерь, я сел с Томом в «джип», и мы медленно поехали за ними.
- Том!
- Что?
- Посмотри мне спину. Что-то больно. - Я повернулся, и Том осторожно меня прощупал, потом еще раз.
- Ну, что там? - спросил я Тома.
- Можешь встать? - спросил Том.
- Не могу, - ответил я с трудом.
- Сидеть можешь?
- Тоже нет.
- До лагеря должен как-нибудь потерпеть. У тебя сломано несколько ребер.
Мы находились от лагеря в 30 километрах, и весь путь нам пришлось ехать медленно, иногда останавливаясь. Через три часа мучений мы добрались до места. Я распорядился, чтобы мне положили на спину две доски и все обмотали эластичным бинтом. Не оставалось ничего другого, как снова сесть в автомашину и по тряской дороге направиться в больницу в Энтеббе.
